Battaglia comunista”: двойная смесь волюнтаризма и интеллектуализма, воинствующего демократизма и «виртуальной» партии

 

(«il comunista»  N° 64-65 январь-апрель 1999)

 

 

На открытом собрании по вопросу о том, что отличает Коммунистическую Левую от всех других политических течений, состоявшемся в ноябре прошлого года в Неаполе, у нас была возможность провести дискуссию с последователем “Battaglia comunista” о позициях, которые отличают нас от этой политической группировки. Мы многократно напоминали, что позиции, которые отличают нас, носят не только «тактический» характер – работать или нет внутри трехцветных профсоюзов, поддерживать или нет, на каком историческом этапе и каким образом, революционные буржуазные движения в отсталых странах и т.д. – но, прежде всего, теоретический и, следовательно, фундаментальный характер.     

Чтобы попытаться лучше объяснить нашу позицию, мы взяли, например, то, что  «Интернационалистическая коммунистическая партия – Battaglia comunista» уже некоторое время публикует в своей газете; она публикует там нечто типа «нас отличает»: перечень позиций, в форме явно пропагандистской, следовательно, «в виде лозунгов», которыми она себя характеризует: 4 «против» и 3 «за». 

Что ж, прочитаем эти «за» и «против».   

 

Первое «Против».

 

«Против капиталистического способа производства, основанного на эксплуатации наемного труда, на рыночной анархии, разделении общества на классы и являющегося генератором безработицы, голода и войн».

 

Капиталистический способ производства, разумеется, является экономической основой буржуазного общества, и он опирается на две фундаментальные социально-экономические силы: капитал и наемный труд. Эти две экономические силы взаимодействуют, взаимно «влияют» друг на друга, а в существующем между ними соотношении сил капитал доминирует в той мере, в какой он удерживает не только экономическую власть (собственность на средства производства и присвоение самого производства), но также и власть политическую и военную (государство). Благодаря этой власти и систематическому применению экономического, политического, полицейского и военного насилия, капитал постоянно эксплуатирует наемный труд, рабочую силу пролетариата – занятого и безработного – с целью выжимания прибавочного труда (неоплаченного рабочего времени), и, следовательно, прибавочной стоимости. Капиталистическое общество разделено на антагонистические классы, классы, которые исторически выражали и выражают интересы, общие и непосредственные, противоречащие друг другу, и о защите которых каждый класс различными способами пытался и пытается позаботиться.

Рынок, т.е. место, избранное для обмена товарами - для капиталистической трансформации произведенных потребительных стоимостей в меновые стоимости – и для денежного обращения, это главное для выживания экономической системы капитализма. Действительно, капиталистический способ производства представляет собой максимальную потенциальную возможность и максимальное распространение товарного производства, которое общества, исторически разделенные на классы, могли достигнуть. Становясь всеобщим, он делает всеобщими и материальные условия жизни и выживания всех народов земли, подчиняя их экономическому закону стоимости, следовательно, капиталистическим производственным и социальным отношениям; становясь всеобщим, он безоговорочно трансформировал, в наиболее индустриально развитых странах - определяющих для ситуации в мировой экономике – значительное большинство крестьян в массы пролетариев, в товар рабочая сила, вынужденных выживать исключительно на положении наемных работников, которые могут иметь или не иметь занятость в сфере производства, распределения, управления. А в менее индустриально развитых странах именно значительное большинство населения испытывает самые негативные последствия одновременно недостатка капиталистического развития и разрушения предшествующей экономики, вызванного, тем не менее, вмешательством капитализма и мирового рынка.

Капиталистический способ производства основывается на экономике предприятия, на производственных единицах, отличающихся одна от другой и находящихся между собой в конкуренции в лихорадочных попытках обеспечить себе на рынке все более заметные доли прибыли – которую на марксистском языке мы называем прибавочной стоимостью, в силу того, что прибыль капиталиста происходит из долей рабочего времени, не оплаченного рабочим, но сконденсированного в продуктах, которые он продает на рынке, и из продажи которых он непосредственно извлекает свой «заработок»; если он не продает, он не зарабатывает, т.е. ему не удается трансформировать потенциальную стоимость, содержащуюся в продуктах-товарах, в настоящий денежный капитал. Поскольку каждое капиталистическое предприятие нацелено на удовлетворение своей специфической цели получения максимальной прибыли из своей специфической деятельности, независимо от удовлетворения или неудовлетворения потребностей человека и его нынешней и будущей социальной жизни, и, разумеется, не сдерживает свою жажду прибыли, чтобы выиграть у конкурентов; и в силу того, что каждое предприятие выходит на рынок точно с такой же целью, то неизбежно, поэтому, что на рынке систематически воспроизводится негармоничная, неравновесная ситуация, ситуация, в которой каждый думает за себя и попирает, в случае необходимости, интересы других: анархия рынка, как говорил Маркс, это обратная сторона капиталистического производства. Капиталистический способ производства основывается не на рыночной анархии, а на экономике предприятия и на рынке в качестве места, на котором обмениваются стоимости, товары, капиталы: анархия рынка является следствием, а не причиной, экономики предприятия, в которой каждое предприятия выносит на рынок свои продукты, чтобы обменять их на деньги, и будет пытаться обменять их все по максимально возможной цене и в максимально возможные короткие сроки. Все предприятия действуют в точности одним и тем же способом, вплоть до того, что вызывают – в условиях ли избытка «предложения» на рынке однотипных продуктов, т.е. насыщения рынка, или же в условиях нехватки на рынке достаточных количеств продуктов, на которые существует сильный «спрос» - ситуацию голода и недостатка.

На самой передовой стадии капиталистического развития, стадии империализма, капитализм – даже достигнув высоких технологических возможностей массового производства любого типа продуктов – характеризуется кризисами перепроизводства, т.е. чрезмерным избытком продуктов, которые остаются непроданными, которые рынок не позволяет «переварить», в то время как в мире растет число пролетариев и обездоленных, которым нечего есть и не во что одеться, потому что у них нет заработной платы, благодаря которой они могут купить питание и одежду. С одной стороны, увеличивается – благодаря постоянным технологическим революциям – производственный потенциал и возможность резкого уменьшения тяжелого труда рабочих, в то время как с другой – увеличивается эксплуатация рабочей силы, действительно занятой в производстве и распределении продуктов-товаров, и растет масса незанятой и частично занятой, вытесненной на обочину или сделанной непригодной рабочей силы. С одной стороны увеличивается наличие продуктов любого рода (и все чаще вредных и губительных для здоровья человека и окружающей среды), тогда как с другой растет все более однотипная и распространяющаяся в больших количествах среди всех народов мира нищета. Перепроизводству товаров соответствует перепроизводство наемной рабочей силы; необходимости со стороны капиталистов продавать товары соответствует необходимость со стороны пролетариев продавать собственный характерный товар, рабочую силу, и, следовательно, характерная черта насыщения рынка касается не только продуктов-товаров или капиталов-товаров, но также и товара рабочая сила, пролетариев, низведенных до положении товара. И с ними обращаются в этом обществе как с машинами-товарами: их рабочая сила покупается по как можно более низкой цене и эксплуатируется с наибольшей возможной интенсивностью с целью достижения в одну и ту же единицу времени более высокой нормы прибавочной стоимости, чем у конкурентов, потому что это является условием, при котором капиталист может получить и увеличить свои прибыли. И когда «машина рабочая сила» больше непригодна, как прежде, для эксплуатации, т.е. когда она изношена от времени и способа эксплуатации, тогда капиталист полностью заинтересован изменить способ ее использования или заменить ее целиком. Если на рынке рабочих рук имеется изобилие рабочей силы, пригодной для эксплуатации – следовательно, если безработица высока – каждый капиталист будет иметь возможность «выбирать» количество и качество рабочих, «пролетариев», по самой низкой цене, поскольку закон рынка таков, что если предложение имеется в изобилии, то цена, по которой можно приобрести данный определенный товар падает, снижается. Причина, по которой в условиях капитализма безработица – промышленная резервная армия, о которой говорил Маркс, - не только врожденная, но и необходимая его черта, в силу того, что она способствует удержанию общего низкого уровня заработной платы рабочих.

На рынке, куда поступают огромные количества продуктов, которые капиталистам не удается полностью распродать иначе, как снижая цену продажи намного ниже цены производства, мы видим зачастую также уничтожение значительной части этих продуктов, лишь бы поддержать цену продажи оставшейся части на достаточно высоком уровне, чтобы иметь возможность гарантировать капиталисту искомую прибыль. С товаром рабочая сила в точности то же самое не происходит именно потому, что это совсем особенный товар: именно его изобилие – и, следовательно, растущая конкуренция между пролетариями за рабочее место, поскольку это единственное условие, при котором можно добиться зарплаты, с которой можно выжить в этом обществе – позволяет капиталистам поддерживать низкую заработную плату рабочим, следовательно, их «цену труда». Капиталист зарабатывает только при условии присвоения доли прибавочной стоимости, не выплачиваемой рабочим, и зарабатывает больше, если ему удается увеличить эту не оплачиваемую долю прибавочной стоимости. 

В капиталистическом обществе, в обществе, в котором класс капиталистов удерживает экономическую и политическую власть, хорошо защищенную буржуазным государством, сочетаются два фактора: увеличивается прямое давление капиталистов на наемную рабочую силу для достижения за одну и ту же единицу времени более высокой относительной доли неоплаченной прибавочной стоимости, увеличивая интенсивность и темп работы, а также, по возможности, продолжительность рабочего дня; увеличивается косвенное давление, на массу пролетариев, занятых в производстве, через массу безработных, которые, лишь бы получить рабочее место, за которую они смогут получать заработную плату, чтобы выжить, смиряются с условиями заработной платы и труда, значительно менее выгодными, чем у уже занятых пролетариев. Конкуренция между пролетариями полезна исключительно капиталистам, поскольку из этой «войны» за рабочее место они напрямую извлекают двойную выгоду: нанимают новую рабочую силу с более низкой заработной платой (следовательно, она обходится им дешевле) для работ, которые до этого оплачивались выше, и, в то же самое время, вынуждают других, уже занятых пролетариев, шантажом производительности труда и рабочего места, отказаться от части своей зарплаты, чтобы уравнять их с уровнем более низкой зарплаты. Худшие условия, таким образом – к тому же в отсутствие объединенной борьбы и жесткого сопротивления со стороны рабочих, занятых и безработных – систематически формируют ориентировочный уровень для заработной платы и условий труда всей массы наемной рабочей силы.  

Все способы производства обществ, разделенных на классы, порождали безработицу, голод и войны. Разумеется, в различных масштабах. Поэтому можно утверждать, что капиталистический способ производства является, среди способов производства, которые характеризовали различные классовые общества, следовавшие в истории друг за другом, способом производства, имеющим больший разрушительный потенциал, даже если, в то же самое время, у него был больший потенциал технологического и научного прогресса. 

Коммунисты против капиталистического способа производства не только и не столько потому, что он порождает безработицу, голод и войны. Они против него, прежде всего, потому что он не удовлетворяет – и никогда не будет удовлетворять – материальные и социальные потребности ассоциированной жизни человеческого рода, т.к. капиталистический способ производства имеет своей единственной целью производство и воспроизводство капитала, накопление и повышение доходности – посредством использования наемного труда, извлечения прибавочной стоимости, частного присвоения общественного богатства – капитала, все больше подавляя жизненные потребности людей в пользу потребностей в деньгах, в капитале. Ради собственных частных целей капиталисты не только склонны к самой ожесточенной и неистовой конкуренции между собой – торговые и финансовые войны – и не только к использованию концентрированной силы центрального государства, дабы подчинить собственным потребностям пролетарские массы, занятых и безработных, из которых они выжимают максимальное возможную прибавочную стоимость, но, неизбежно, доходят до самой настоящей войны в той мере, в какой становится всеобщей угроза краха их прибылей. Самой настоящей войны между частными армиями, но, прежде всего, между государствами. Тогда эта настоящая война, со своим результатом циклопических разрушений разного рода товаров, выглядит как «цена, которую необходимо заплатить», - в действительности, которую приходится платить, прежде всего, пролетарским массам всего мира – чтобы получить возможность вновь начать производственный цикл с высокой нормой прибыли. Две мировые войны и впечатляющее число местных войн, которые стали характерной чертой именно этого, ХХ века, и поражение революционных движений пролетариата и пролетарских революций, давали капитализму возможность до настоящего времени пережить самого себя.

Коммунисты делают ставку на всеобщее разрешение противоречий и антагонизмов, которые развиваются в капиталистическом обществе – и которые не разрешаются в его рамках. Поэтому они делают ставку на революцию, которая одна только может вырвать руководство, власть, у буржуазного класса, чтобы приступить, разрушая во всеобщем масштабе капиталистический способ производства, на который господствующий класс опирается в своем господстве, к преодолению капиталистического общества, трансформируя экономический базис общества – способ производства – из экономики, характеризующейся производственными отношениями между капиталом и наемным трудом, в экономику, характеризующуюся коммунистическими, т.е. социально гармоническими производственными отношениями, которые в состоянии удовлетворить нынешние и будущие материальные потребности всего человеческого рода. 

Но коммунисты знают, что для того, чтобы достичь пролетариату – являющемуся единственным современным классом, который в состоянии, в силу своего материального и исторического положения в существующих производственных отношениях, революционизировать сверху донизу все общество – стадии созревания классовой борьбы, необходимой, чтобы осуществить «штурм неба», сами пролетарии должны будут долгое время бороться на почве защиты непосредственных материальных условий жизни и труда, т.е. почве, на которой для пролетариев действительно возможно объединить силы на общем фронте по ту сторону предрассудков, иллюзий, привычек, идей, которые в индивидуальном порядке носятся в голове. Поэтому коммунисты не пренебрегают борьбой против любого типа притеснения, угнетения, злоупотребления, которые пролетарии неизбежно испытывают со стороны капиталистов и их государства, и тем более борьбой против безработицы, голода, войн, которая непосредственно ставит проблему государства. Они борются, в действительности, не против этих действительных язв современного буржуазного общества вообще, но конкретно против существующих материальных условий жизни пролетариев, в их положении работающих или безработных, пролетариев и обездоленных и голодных масс, пролетариев, отправляемых на бойню в буржуазных войнах.    

Пролетарская революция также породит – как она породила, например, в России во время большевистской революции – ужасные формы экономической катастрофы, голода, безработицы и самой настоящей войны (классовой войны, разумеется, но все же войны); но от того, что развертывание революции неизбежно порождает этот тип следствий, коммунисты не становятся ее противниками. Суть в том, что пролетарская революция  проецирует историческую перспективу борьбы пролетариата на путь к преодолению классового общества и, следовательно, окончания адских циклов капиталистической экономики, которая уже давно не в состоянии больше удовлетворять потребности человеческой жизни и которая может лишь вновь предлагать себя в качестве «разрешения» своих собственных противоречий.

Очень неопределенное и запутанное это первое «Против», которым Battaglia comunista начинает изложение своих пунктов борьбы, которые ее характеризуют.                                                                        

Top

 

Второе «Против»

 

«Против всех парламентских партий, которые справа или слева, во имя пошлых национальных интересов сплоченными рядами защищают буржуазный строй. И даже тот, кто утверждает, что представляет трудящихся, делает это, чтобы удержать классовую  ярость внутри институциональных путей».      

 

Здесь придается большое значение парламентским партиям. Но ни в малейшей степени не указывается на буржуазное государство, на тот факт, что коммунисты ставят в центр политической власти не парламент а государство. Это настолько верно, что главной целью пролетарской революции является слом буржуазного государства, как чрезвычайно эффективной машины классового насилия и господства, поскольку она вооружена и централизована. Вопрос о государстве для коммунистов настолько важен, что, разрушив буржуазное государство – со всеми его центральными и периферийными институтами, включая, очевидно и парламент – оно должно быть заменено пролетарским государством, классовой диктатурой, осуществляемой революционной коммунистической партией. Но всего этого нет и следа в этих характеристических пунктах “Battaglia Comunista”.

Быть против всех парламентских партий, правых или левых, потому что они защищают буржуазный режим, абсолютно недостаточно для коммунистов; против них, без проблем, могут быть и анархисты – которые, по своей сути, занимают антипартийную и антигосударственную позицию – которые любят быть противниками институтов больше на словах, чем на деле. Коммунисты, именно потому, что их политической целью является слом буржуазного государства, выступают против всех буржуазных, мелкобуржуазных или оппортунистических партий – следовательно, правых, центристских или левых, включая крайних – будь они парламентскими или внепарламентскими, легальными или нелегальными, явными или маскирующимися, национал-революционными или реакционными, тоталитарными или демократическими. Как, с другой стороны, они борются и против любой организации, выступающей за сохранение буржуазного общества, будь она политическая, экономическая, профсоюзная, социальная, военная, религиозная, культурная, спортивная, развлекательная или какая другая, потому что они борются против любого вида буржуазного угнетения. Коммунистов, кроме того, характеризует борьба против демократии – которая, даже без прилагательных, по Ленину, является буржуазной – как лучшего метода управления господствующего класса буржуазии, поскольку с помощью демократии ей удавалось, удается и еще будет удаваться полностью уводить пролетариат с почвы классовой борьбы и, следовательно, почвы революции. Антипарламентаризм – это лишь один из аспектов борьбы коммунистов; ограничиваться этим аспектом, являющимся одним из применений коммунистической тактики, означает поддерживать демократический принцип и различные его возможные применения.

Это бесспорно, что сегодня все парламентские партии сплоченными рядами и во имя похабных национальных интересов защищают буржуазный строй. Бесспорно и то, что это делают также и т.н. «рабочие» партии – «социалисты» или «коммунисты» - имеющие реформистские программы, и которые поэтому предались выполнению  задачи по удержанию порывов классовой борьбы в рамках институциональных путей. Следовательно, коммунисты, основываясь также и на исторически подтвержденных антипарламентаристских тезисах Итальянской коммунистической Левой, безусловно, против парламента и, следовательно, против парламентской тактики и парламентских партий; «парламентской борьбе» - самой благородной версией которой в начале двадцатых годов был революционный парламентаризм, упоминаемый Лениным - коммунисты противопоставляют классовую борьбу, подготовку пролетариата и классовой партии к классовой борьбе, которая от непосредственной почвы защиты материальных условий жизни и труда, должна сделать качественный скачок к почве общеполитической для наступления на буржуазное государство и насильственного завоевания политической власти. 

В этом втором «против» просто-напросто «забыли» о буржуазном государстве, о насильственной революции по его разрушению, о пролетарском государстве, которое нужно основать для защиты диктатуры пролетариата и в поддержку пролетарской революции в других страна. И остереглись открыто объявить борьбу буржуазной демократии, как с точки зрения принципов, так и с точки зрения практического применения. Для чего все это скрывать?        

Top                 

 

Третье «против»

 

«Против исторических фальсификаций и теоретического искажения  марксистских принципов, от сталинизма до маоизма, от коммунизма советов до троцкизма и всех возможных ревизий научного социализма»

 

Прекрасное объявление войны любой форме оппортунизма и ревизионизма по отношению к марксизму. Но мы только что прочли во втором «против», что Battaglia Comunista настолько далеко отошла от марксизма, что потеряла из виду такие некоторые фундаментальные марксистские принципы, как принципы, направленные к революционному завоеванию и насильственному разрушению буржуазного государства и подавлению всякого сопротивления буржуазии, к диктатуре пролетариата, осуществляемой классовой партией, следовательно, к пролетарскому государству и необходимости классовой партии в качестве единственного обладателя революционной политической власти. Эта «забывчивость» заставляет “Battaglia Comunista” сделать обеими ногами прыжок в ряды «возможных ревизий научного социализма», о которых она говорит; действительно, она должна была бы начать с борьбы против собственного специфического теоретического искажения марксистских принципов.

Недостаточно, разумеется, говорить, что вы против теоретических искажений марксистских принципов – и перечислять различные «измы», от которых нужно отличаться – чтобы оставаться последовательно на линии революционного марксизма: нужно демонстрировать это в заявлениях, в занятии позиции, в провозглашении своей программы и своих «отличий», и нужно демонстрировать это своими делами. Исторические фальсификации являются частью тех методов борьбы, которые до настоящего времени использовала, прямо или косвенно, власть любого класса, непосредственно через государственные институты, церковь, или интеллектуальные и культурные течения. Пролетариат, буржуазным фальсификациям - которые бывают не только историческими, но и теми, которые связаны с мнимым равенством всех по отношению к рынку, с мнимой свободой и равенством демократии – противопоставляет истину классовой борьбы, истину соотношения сил между классами, реальных антагонизмов буржуазного общества. Теоретические искажения - которые возникают из частных и практических искажений верных установок и верной практики марксизма – действительно, составляют проблему первостепенного значения для борьбы коммунистов, поскольку способствуют развитию в рядах пролетариата и в классовой пролетарской партии решающих отклонений от революционного пути, отдаляя от классовой революционной борьбы на мировом уровне, также как, на долгое время, и пролетарские массы каждой страны. Бороться против теоретических искажений означает подводить исторические итоги поражений пролетариата и классовой партии, восстанавливая марксизм и отвоевывая не только его теоретическое, но и политическое достояние и достояние практики правильной деятельности и поведения партии; итоги, восстановление теории и практическое отвоевание, которые образуют неотъемлемые ориентиры для формирования новой международной классовой партии.

Top

 

Четвертое и последнее «Против»

 

«Против профсоюзной логики, которая, именно потому, что является договорной, основывается на сохранении разделения общества на классы и эксплуатации наемного труда».

 

Еще один шаг назад и за пределы марксизма. Под «профсоюзной логикой» наши «баттальини» (т.е представители “Battaglia Comunista” – прим. перев.) подразумевают, очевидно, работу профсоюзного характера и в рабочих профсоюзах, не обращая внимания на их политику и их практику, которые могут быть «оппортунистическими» или «классовыми», в зависимости от принимаемых целей, средств и методов борьбы и организации.

На экономической почве, на почве рабочей борьбы по защите своих условий жизни и труда, группе Battaglia Comunista нечего предложить, ничего такого, за что следует бороться рядом с рабочими, ничего, за что сражаться и никаких усилий, которые необходимо было бы приложить, чтобы способствовать формированию организации классовой борьбы пролетариата. У нее нет никакой направленности, никакой ориентации, которую следовало бы придать пролетариям для их борьбы повседневного сопротивления капиталу (Энгельс), у нее нет никаких классовых требований, которые следует поддерживать, и вокруг которых можно привлечь силы рабочих для организации классовой борьбы. По мнению Battaglia Comunista, эта область борьбы – которая представляет собой почву, на которой пролетариат имеет единственную непосредственную возможность для организации своих сил самостоятельным и антагонистичным образом по отношению к другим общественным классам – должна быть полностью оставлена в руках оппортунистов, сил буржуазии и контрреволюции. Следовательно, пролетариат, на почве более непосредственной и близкой к «тред-юнионистскому сознанию», должен быть полностью оставлен в руках врага. Очевидно, коммунисты должны были бы «убеждать» пролетариев встать на путь классовой борьбы не материалистическим непосредственным методом борьбы на почве классовой защиты условий жизни и труда, а идеалистическим методом воздействия пролетарского «сознания», хотя бы и постепенного, для того, чтобы пролетарии «сознательно» «выбрали» скорее совместную и революционную борьбу, чем борьбу разобщенную, или  борьбу за национальные или индивидуальные интересы.

Они забывают, что марксизм извлек фундаментальный исторический урок из борьбы пролетариата на почве повседневного сопротивления капиталу: дело в том, что на этой почве пролетарии учатся совместной борьбе, совместной организации борьбы, учатся признавать друг друга как представителей одного и того же класса с общими интересами, которые следует защищать против других классов общества, учатся объединяться и проявлять солидарность против враждебных классов; и что благодаря этой борьбе, в то же самое время, пролетарии учатся соизмерять ее пределы и ставить ближайшие и более общие, более крупные конечные цели, которые выходят за эти пределы, конечные политические цели, для которых больше недостаточно пролетарских объединений непосредственно экономического характера, а нужно политическое руководство классовой партии. Забывают, что если пролетарии не учатся сражаться со всей энергией, организованно и на классовой основе на экономической почве, они никогда не научатся сражаться на более общей почве политической борьбы, революционной борьбы с целью завоевания политической власти.

В рабочей борьбе в защиту условий жизни и труда против давления и атак, которые капиталисты и организации по защите капиталистических интересов (начиная от государства и кончая ассоциациями промышленников и различными лобби  и мафиями) беспощадно разворачивают против класса пролетариата с целью выжимания из наемного труда все более высокой нормы прибавочной стоимости, рабочие неизбежно сталкиваются с фундаментальным противоречием капиталистического общества: противоречием, по которому общественное богатство в буржуазном обществе, в действительности, обязано наемному труду и капиталу, но только капитал полностью присваивает его себе. Частное присвоение производства (а не только частной собственности на средства производства), действительно, представляет собой фундаментальную характерную черту капиталистического общества. Чтобы основательно подготовить и организовать борьбу пролетариата и преодолеть это фундаментальное противоречие у Battaglia Comunistaесть простой и быстрый метод: она отменяет, т.е. не принимает его во внимание.Battaglia Comunista говорит пролетариям: не нужно бороться против притеснений, которые вы терпите на рабочих местах и в повседневной жизни, не нужно бороться за более высокую заработную плату, за менее тяжелое распределение рабочего времени, против вредных условий производства, против увольнений, против любого типа злоупотреблений, испытываемых на заводе, против конкуренции между рабочими, против безработицы, поскольку все эти виды борьбы являются «договорными» и основываются «на сохранении разделения общества на классы и эксплуатации наемного труда»! Для Battaglia Comunista борьба против «эксплуатации наемного труда» - это только более высокая, более общая борьба за революционное завоевание политической власти и, естественно, она должна быть интернациональной, потому что в противном случае она оказалась бы  … в тесных национальные границах.

«Баттальини» не могут пользоваться марксистской диалектикой, они не могут материалистически и диалектически рассматривать развитие классовой борьбы, которая как раз и проходит через неизбежно противоречивые по отношению друг к другу фазы (рабочие организуются, борясь за увеличение заработной платы, но их исторической целью является полное преодоление наемного труда), фазы, которые нельзя «перепрыгнуть», но которые они претендуют перепрыгнуть с помощью одной только «воли». Если пролетарии не учатся непосредственно на своей собственной борьбе сражаться против сил, выступающих за сохранение буржуазного общества, как они могут научиться бороться за гораздо более высокие и исторически решающие цели? Идеалистический ответ таков: с помощью воли, с помощью «осознания» своего положения наемных рабов и необходимости покончить с капиталистической системой! И, ввиду того, что для изменения ситуации недостаточно только стихийного вклада «сознания», его заботливо предлагает пролетарским массам Battaglia Comunista – хотя бы даже и через Интернет – так, чтобы каждый индивид-пролетарий, затронутый воспитательным действием Battaglia Comunista, был бы в состоянии прийти к пониманию, что решение всех проблем не только пролетариев, но и всего человеческого рода заключается в революции! В итоге, «баттальини» заменили исторический и диалектический материализм марксизма волюнтаризмом и идеализмом, характерными инструментами буржуазной реакции и консервации.                

А сейчас мы переходим к трем «За», которые должны были бы дать цели, за которые коммунисты борются и за которые коммунисты призывают к борьбе пролетариев всего мира.

Top

 

Первое «За»

 

«За революционное завоевание, интернациональное и монопольное, политической власти пролетариями, т.е. теми, кто обладает только своей рабочей силой, которая продается в обмен на заработную плату».

 

Почему не говорится прямо, что революционное завоевание политической власти будет результатом насильственной борьбы, имеющей своей целью слом буржуазного государства – будь оно фашистское и тоталитарное или демократическое и конституционное – и всех связанных с ним институтов, и формирование на его обломках пролетарского государства, которое не будет ни демократическим, конституционным, ни фашистским, но, разумеется, тоталитарным, поскольку будет выражением диктатуры пролетариата? Боязнь терминов: государство, диктатура? Или боязнь того, что они исторически означают?

Почему не говорится прямо, что осуществление политической власти, завоеванной не просто исключительно пролетариатом (пролетариат для нас означает класс пролетариата; «пролетариатом» означает, поэтому, классом пролетариата, следовательно, классовой партией, которая представляет исторические интересы и конечные цели класса пролетариата. Напротив, сказать «пролетариями» означает пролетарскими индивидами и, следовательно, исчезает марксистское понятие класса), а исключительно классовой партией (коммунистической партией, революционной партией, пролетарской партией, марксистской партией; в этом смысле мы можем использовать их как синонимы), которая осуществляет политическую власть через соответствующую организацию пролетарского государства, которой пролетариат предоставит свои лучшие силы? Почему с понятием «политической власти» наши «баттальини» сочетают только понятие «пролетариев»? Этот способ формулирования революционного завоевания политической власти уничтожает фундаментальное понятие марксизма, понятие класса, т.е. пролетариата в целом в качестве всеобщего класса наемных работников, который имеет четкие исторические цели и который представляет себя политической классовой партией. Здесь «баттальини» ограничились рассмотрением только пролетарских индивидов, которые «обладают только своей рабочей силой, которая продается в обмен на заработную плату» - определение, с которым могут согласиться все анархисты, социал-демократы и буржуазные прогрессисты. Battaglia Comunista не беспокоится о том, чтобы прояснить какими средствами пролетарии завоюют власть и будут осуществлять ее на международном уровне; пролетарские индивиды, очевидно, должны будут подумать об этом сами … Чему тогда служит марксистская теория?   

Top

 

Второе «За»

 

«За обобществление промышленности и услуг и планирование снизу производства коллективного богатства на основе реальных потребностей. Это позволит удовлетворить материальные потребности всех, и никто не будет больше вынужденным необходимостью выживания выполнять всю жизнь только монотонную и тяжелую работу».

 

Экономической и социальной целью коммунизма является удовлетворение жизненных потребностей человеческого рода в гармонии с природой. Когда общество реализует принцип «От каждого по способностям, каждому – по потребностям», тогда общество полностью преодолеет любое, даже минимальное напоминание о делении на классы, о капитале и наемном труде, рынке, деньгах, эксплуатации человека человеком.

Но, чтобы осуществить коммунизм исторически необходимо пройти через ряд революционных стадий, которые марксизм в точности предвидел: классовая борьба пролетариата, которая от непосредственной почвы экономической борьбы переходит к более общей почве борьбы политической; подготовка революционной борьбы и революционное завоевание центральной политической власти в стране и странах, в которых это завоевание физически возможно; насильственное разрушение буржуазного государства (разбить, сломать уже готовую государственную машину, утверждают Маркс и Энгельс, о чем напоминает Ленин в «Государстве и революции») и его замена пролетарским государством, следовательно, диктатурой пролетариата, осуществляемой классовой партией; поддержка революционной борьбы пролетариата в других странах, одновременная защита завоеванной власти от неизбежных атак империалистической буржуазии и начало деспотического вмешательства в экономику, чтобы начать разрушение капиталистической системы производства; экономическая трансформация общества в социалистическое общество (или низшей стадии коммунизма, на которой труд еще обязателен для всех, но обменивается на ненакапливаемые продукты, чтобы обеспечить доступ к продуктам первой необходимости); трансформация общества в коммунистическое общество, его высшую стадию, когда, как утверждает Ленин в «Государстве и революции», «люди настолько привыкнут к соблюдению основных правил общежития и когда их труд будет настолько производителен, что они добровольно будут трудиться по способностям» (В.И. Ленин, ПСС, т. 33, стр. 96).

«Обобществление промышленности и услуг»? Разумеется, пролетарское государство возьмет в свои руки всю экономическую деятельность страны или стран, в которых пролетарская революция победила, и будет управлять с вершины своей централизации. А сельское хозяйство? Battaglia Comunista «забыла» о сельском хозяйстве; может быть, она думает, что сельское хозяйство не должно быть обобществлено и должно по-прежнему управляться вне контроля пролетарского государства, земельными собственниками, сельскими предпринимателями, крупным, средним или мелким крестьянством?

«Планирование снизу производства коллективного богатства на основе реальных потребностей»? Все марксистские тезисы исходят из фундаментального принципа: централизма. Мы против любой формы автономии, федерализма, частичной независимости, индивидуализма; мы, прежде всего, централисты. Что такое диктатура пролетариата, если не в высшей степени централизованная и, естественно, авторитарная политическая власть? Экономическое планирование никогда не может осуществляться «снизу»; только демократическое и индивидуалистическое видение может думать, что социалистическое планирование является суммой потребностей, разумеется реальных, каждого индивида или групп индивидов. Социалистическое планирование, неизбежно, будет определяться, управляться и контролироваться сверху, централизовано, и будет отвечать, прежде всего, реальным потребностям революции, ее защиты от нападений буржуазии других стран, и поддержки революционной борьбе пролетариата других стран. Потребности каждого отдельного пролетария будут, отчасти, неизбежно приноситься в жертву, в течение всей диктатуры пролетариата, международной революции. Только при полном коммунизме, на высшей стадии коммунизма, может реализоваться великий принцип: «От каждого по способностям – каждому по потребностям». Но даже тогда экономическое планирование, как, с другой стороны, и общее управление экономикой и всей необходимой деятельностью, необходимой для общественной жизни на планете, никогда не будет осуществляться «снизу», а только сверху, поскольку должны будут принимать во внимание все изменчивые аспекты смены времен года, производительности труда в сельском хозяйстве, помимо производительности труда в промышленности, настоящих и будущих поколений, санитарного состояния, которое касается как человека, так и животного и растительного мира, изменений в природе и т.д. И только с помощью централизации информации возможно эффективно и долговременно управлять вмешательством, как на предварительной стадии, так и в реальном времени, необходимым для защиты жизни человеческого рода и его гармоничных отношений с самим собой и природой.       

Нельзя не согласиться, очевидно, с целью преодолеть ситуацию, в которой       человек «вынужден необходимостью выживания выполнять всю жизнь только монотонную и тяжелую работу»; но эта ситуация не преодолима, кроме как через этапы классовой борьбы, о которых мы упоминали ранее. И, разумеется, не планирование производства снизу сможет обеспечить это преодоление: с планированием снизу мы еще находимся внутри капиталистической системы производства, внутри системы, основанной на экономике предприятия, которая, в действительности, является единственной, которая может воспринять «реальные потребности» тех, кто объединяется в деятельности, осуществляемой для их удовлетворения. «Планирование снизу» неизбежно приводит к системе «самоуправляемых» кооперативов, производственных и потребительских, состоящих из членов, имеющих «равные» права для всех, системе, которая дает иллюзию преодоления капиталистического угнетения, угнетения крупных капиталистических групп и капиталистического государства, но которая, в действительности, вновь бросает всю экономическую деятельность в руки рынка, а, следовательно, капитала. С одной стороны, говорится о борьбе «против капиталистического способа производства», с другой предполагается способ производства, который, в действительности, имеет тенденцию к воспроизводству капиталистического способа производства, начиная «снизу», от «производителей» и, пожалуй, от «мелких производителей».

Недостаточно сказать «обобществить», чтобы считать себя коммунистами. Если, затем, «обобществляют снизу», то занимают позицию явно противоположную позиции коммунистов.                   

Top

 

Третье «За»

 

За построение партии, которая будет руководить революцией, и ее организацию в соответствие с принципами демократического централизма: властью по принятию решения в сообществе борцов - объединенных вокруг революционной программы – которые осуществляют свою централизацию в коллегиальных исполнительных органах».

 

Построение партии! Мы никогда не перестанем сталкиваться со строителями чего-либо; сами мы предпочитаем говорить о формировании или об учреждении партии. Поскольку влияние может оказывать и определенная терминология – а мы знаем по опыту, например, по отношению ко всем различным волнам реформизма и контрреволюции, что определенные термины (такие как демократия, конфронтация или именно строительство, построение) гораздо лучше других подходили для того, чтобы отклонять марксистские позиции на позиции антимарксистские и, следовательно, буржуазные – мы предпочитаем быть очень внимательными, в том числе и в пропагандистской терминологии, к определенным терминам.

Но что за партию хотят построить наши «баттальини»?

«Партию, которая будет руководить революцией», утверждают они.

Мы уже видели, что на почве экономической, или если употреблять традиционный термин, «профсоюзной» борьбы группаBattaglia Comunista выступает против любого вмешательства в защиту условий жизни и труда пролетариев, поскольку борьба этого рода, на практике, еще раз подтверждает «сохранение разделения общества на классы и эксплуатации наемного труда». Партия, которая будет руководить революцией, не добьется, поэтому, никакого влияния и не укоренится в рядах класса в ходе повседневной борьбы сопротивления капиталу; она не добьется, следовательно, в рядах класса пролетариата такого результата, чтобы ее рассматривали как политическую организацию, способную связать непосредственные экономические цели с целями, имеющими более общий характер, с конечными целями пролетарской борьбы, способную придать ориентацию и перевести пролетарскую борьбу с экономической на более общую и революционную политическую почву. Это как если бы революционная партия ожидала на другом берегу – т.н. революционном – пролетариат, от которого требуется, в то же самое время, преодолеть собственными индивидуальными силами любой род препятствий, которые контрреволюционные и оппортунистические силы в течение пятидесяти лет продолжали воздвигать против реорганизации на классовой основе этого самого пролетариата. Очевидно, Battaglia Comunista считает, что одной лишь силой собственной пропаганды, не пробуя свои силы рядом с пролетариями в тяжелом, тернистом повторном восхождении из пропасти межклассового коллаборационизма, пролетариат в один прекрасный день «осознает» справедливость идей коммунизма и доверит судьбы своей борьбы и собственной жизни партии, которая абсолютно ничего конкретного не сделала в самый мрачный и тяжелый период для самого пролетариата, чтобы завоевать его доверие.

А пролетарская революция, к чему она должна будет привести? К «революционному завоеванию, интернациональному и монопольному, политической власти пролетариями». Это означает, что партия, «которая будет руководить революцией», ограничится руководством революцией до завоевания политической власти во всем мире, которая, напротив, будет управляться пролетариями, очевидно, без партии,  пролетариями, каждый из которых должен будет ясно представлять как общие, так и частные цели диктатуры пролетариата, революционной войны против атак всех контрреволюционных армий, вмешательства в экономику, политических и социальных положений, которые следует обнародовать и заставить соблюдать и т.д. и т.д. Пролетариями, которые должны будут не основать на месте буржуазного государства (которым “Battaglia comunista” не объясняет, какую цель она ставит пролетарской революции) пролетарское государство с совершенно другими характеристиками, но должны будут просто заведовать политической властью. Отличие от анархистов, в этом случае, заключается только в том, что «баттальини» говорят (но только говорят, не придавая ей никакого содержания) о «политической власти», тогда как анархисты мыслят революцию как акт, освобождающий от любой власти, за исключением власти отдельного индивида.

Если у нее, завоевав власть, нет задачи осуществлять диктатуру пролетариата, руководить пролетарским государством и его вмешательством в экономику, политику и военные столкновения, поддерживать революционную борьбу во всем мире, защищать победоносную диктатуру от атак еще не побежденной буржуазии, приступить к трансформации капиталистической экономики в социалистическую, как только условия революционной борьбы это позволят, и вести общество от его классовой предыстории к истории общества без классов и, следовательно, без государства, без политических партий, без армий, сталкивающихся между собой, в конечном итоге, к коммунизму, зачем тогда «строить партию»? Согласно всему, что прочитано в пунктах, которые характеризуют позиции Battaglia comunista, классовая партия не нужна до революции, не нужна после революционного завоевания власти, а нужна только в краткий период восстания? В конечном итоге, только в качестве своего рода Комитета Национального Освобождения памятного нам Сопротивления? 

Как искусные строители он воображают, что должны построить «мост» между буржуазным берегом, полным классовых противоречий и антагонизмов, эксплуатации и мерзости любого рода, и социалистическим берегом, полным блестящих перспектив для пролетариев. И этот мост они назвали «партией». Если бы было можно достигнуть бесклассового общества, высшей фазы коммунизма, без необходимости пройти через тяжелейшую фазу диктатуры пролетариата (которая включает в себя революционную войну, жертвы со стороны пролетариата, тяжелые условия выживания, а также интервенции, уничтожающие буржуазные институты, начиная с буржуазного государства, террор против сил контрреволюции, солидарность и классовую связь с пролетариями других стран, еще подчиненных господству буржуазии, большие шаги в сторону освобождения от тысяч и тысяч форм угнетения и расизма), великие теоретики научного социализма, Маркс, Энгельс и Ленин, на основе исторического опыта революций 1848 года, Парижской Коммуны, революции 1905 и 1917 гг. в России, безусловно, оставили бы нам самый ясный и недвусмысленный след. Но этого не было; они оставили нам совсем иную перспективу. И чем больше накапливался исторический опыт пролетарской борьбы и революций, тем больше он подтверждал и, скорее, усиливал принципы классовой партии в качестве единственного и исключительного представителя революционного будущего пролетариата в буржуазном настоящем и в качестве единственной силы, которая должна осуществлять пролетарскую диктатуру вплоть до полной всемирной победы революции над международным капитализмом; принципы пролетарской диктатуры – для которой Ленин недвусмысленно заявил, что тот не коммунист, кто не доводит понятие классовой борьбы до конечного следствия классовой диктатуры – и пролетарского государства. 

Battaglia comunista тратит, однако, несколько дополнительных строк, по этому последнему пункту, чтобы уточнить, что партия, которую она хочет построить, организована «в соответствие с принципами демократического централизма». И дает определение, что она понимает под демократическим централизмом: «полномочия по принятию решения в сообществе борцов – объединенных вокруг революционной программы – которые осуществляют свою централизацию в коллегиальных исполнительных органах».

Попробуем вывести несколько следствий из этих слов.

Итак, партия – это «сообщество борцов». Эти борцы составляют сообщество, поскольку объединены вокруг одной и той же революционной программы. Их внутренняя организация предусматривает коллегиальные исполнительные органы (назначаемые, очевидно, через демократическую систему голосования на собраниях и съездах, соответствующих этой цели), через которые партия-сообщество осуществляет управление для реализации своей деятельности упорядоченным образом; деятельности, которая, как можно предположить, должна будет соответствовать революционной программе, вокруг которой объединились все борцы.

Опыт, полученный, например, от отклонений интеллигентского и идеалистического рода, который мы получили из восстановления партии после второй мировой войны и позже, научил нас проявлять большую осторожность в использовании синонимов партии, как это делают «баттальини» с термином «сообщество». Классовая партия – это, главным образом, орган борьбы, даже если это и особый орган революционной борьбы пролетариата, поскольку, в отличие от всех других буржуазных политических партий, она, в то же самое время, представляет революционную программу всего всемирного класса пролетариата – следовательно, программу его освобождения от капитала и от наемного труда – теоретическое знание конечных целей революционной борьбы пролетариата и воля действовать в настоящем с целью придать направление и повести пролетариат не только к конечным, но и к таким ближайшим революционным целям, как разрушение социального мира и межклассового примирения.

«Сообщество», напротив, в наиболее употребительном токовании имеет значение совокупности лиц, объединенных общими идеалами, образование религиозного или национального характера, которое разворачивает свою деятельность, чтобы обеспечить преемственность своим убеждениям, своим традициям. Термином «сообщество» этой совокупности лиц не придается идея, что они действуют, не только пропагандистски, но и  силой и организацией силы для достижения продекларированных целей. Если только Battaglia comunista не присвоила себе эволюционистское и пацифистское видение эмансипации пролетариата, и тогда термин «сообщество борцов» гораздо корректней, чем партия (тем более: интернациональная коммунистическая). 

Термином «партия» факт быть организацией борьбы дается исторически, в том смысле, что партия означает политическую организацию, намеревающуюся навязать обществу свое видение и интересы, которые она представляет, любыми средствами, включая насилие и вооруженное столкновение. Естественно есть партия и партия. Как мы уже говорили выше, коммунистическая партия четко отличается от всех других также и потому, что, не выражая экономические интересы, которые следует сохранять или усиливать в обществе, разделенном на классы, она не основывает свою силу на существующих и имеющих тенденцию к развитию в качестве таковых экономических силах – как, например, буржуазные партии, которые опираются на экономические силы, заинтересованные в защите своей власти и расширению ее в ущерб другим экономическим силам – но на исторической тенденции одного класса, пролетариата, к полной революционизации нынешнего общества и пережитков прежних докапиталистических обществ, и к исчезновению его самого в качестве класса, приводя, своей международной антикапиталистической революцией, к преодолению всякого общества, разделенного на классы, к коммунизму.

Коммунистическая партия, согласно марксистскому видению, является организацией, необходимой для революционной борьбы пролетариата, необходимым руководителем революции и диктатуры пролетариата, необходимым органом экономической трансформации общества из капиталистического в социалистическое и, наконец, коммунистическое.

Разумеется, активисты, которые вступают в нее, должны, прежде всего, принять ее программу; но этого недостаточно, по меньшей мере, для нас. Они должны также присоединиться к практике и деятельности, которую партия органически разворачивает с целью завоевания решающего влияния на пролетарские массы и их организации по защите непосредственных экономических интересов. И присоединиться к внутренним организационным методам, которые основываются, главным образом, на централизме, на пирамидальной организации, централизме, который мы назвали органическим, именно  для того, чтобы отделить его, материалистически и диалектически, от механизма демократии. С 1921 года, с основанием Коммунистической партии Италии, коммунистическая левая – а не только ее борец и руководитель Амадео Бордига – по максимуму отчеканила термины борьбы не только против демократического принципа, но также и против механизма и практики демократии, как в обществе, так и во внутренней организации. «Демократический критерий до сих пор является для нас материальным осложнением для строительства нашей внутренней организации и для формулировки партийных уставов: он не является обязательной платформой», - так в тексте Бордиги, озаглавленном «Демократический принцип»; но для Battaglia comunista демократический критерий стал обязательной платформой! «Вот почему, - продолжает свою статью Бордига – мы не будем возводить в принцип общеизвестную организационную формулу “демократического централизма”». Но для Battaglia comunista эта формула, принятая в социал-демократических и социалистических, а затем коммунистических партиях того времени, и которая уже в 1921 г. для Коммунистической Левой должна была быть преодоленной, возведена в принцип!

Если, следовательно, по термину централизм, понимаемом как единство структуры и движения организации партии, мы находим друг с другом согласие, то у нас нет никакого согласия с термином демократии. История международного коммунистического движения и его окончательного поражения в середине двадцатых годов научила нас, что демократия, в принципе и в самых различных применениях, была оружием, которым буржуазной контрреволюции удалось не только парализовать международное социалистическое движение перед лицом первой мировой войны, но также и задушить даже победоносную социалистическую революцию в России, помешав мировому пролетариату, и прежде всего европейскому, прийти на помощь революционной власти в Москве через собственную революционную борьбу в соответствующих странах. Коммунистическая партия, классовая партия, не может последовательно сражаться с демократией извне на всех уровнях, не борясь с нею с той же решительностью также и внутри своей организации. «Чтобы обозначить непрерывность в пространстве партийной структуры достаточно термина централизма, а чтобы ввести существенное понятие непрерывности во времени – можно также прочесть в  статье Бордиги 1921 года – т.е. в цели, к которой следует стремиться, и в направлении, в котором следует продвигаться к последующим препятствиям, которые предстоит преодолеть, более того, связывая эти два сущностные понятия единства, мы предложили бы говорить, что коммунистическая партия основывает свою организацию на “органическом централизме”. Таким  образом, сохраняя так много второстепенного от  демократического механизма, который сможет нам послужить (да, потому что термин централизм не противостоит фронтально демократии; централизм – это также способ организации демократии – прим. ред.), мы устраним использование такого термина, дорогого самым худшим демагогам и полного иронии для всех обманутых, эксплуатируемых и угнетенных, как термин «демократия», который рекомендуется подарить для своего исключительного использования буржуазии и поборникам либерализма, облаченным в различные одеяния и принимающим иногда экстремистские позы». Но Battaglia comunista не собирается расставаться с демократией, и как бы она не кричала против демократии вообще, она оказывается, однако, плененной демократическим механизмом в своей собственной внутренней организации, воспитывая, таким образом, своих активистов не быть противниками демократии до конца. Преемственность с позициями Коммунистической Левой ей не свойственна.  

Покончим, таким образом, с пунктами, с которыми “Battaglia comunista” пропагандирует свои характеристические позиции. Как бы любая формулировка, обусловленная необходимостью зафиксировать синтетическим и, именно, пропагандистским – т.е. легким для запоминания – образом, ни была  логически  несовершенной, в этих «за» и «против» мы нашли слишком много антимарксистских понятий, чтобы сделать вывод, что “Battaglia comunista” представляет собой группировку надежных революционных активистов. Происхождения многих ее бойцов первого часа из рядов «коммунистической левой» было недостаточно, чтобы помешать неотвратимому соскальзыванию на оппортунистические позиции. 

 

«IL COMUNISTA»  N° 64-65 январь-апрель 1999

(Translation from «il comunista»,  N° 64-65, January-April 1999, «Battaglia comunista»: doppio misto di volontarismo e intellettualismo di democratismo militante e partito «virtuale»)

 

 

Top

Back to Statements

Back to texts in Russian

Back to Archives